Про сахар, смерть и котов. И самую чуточку про онанизм.

Про сахар.

Если верить некоему Володе Мартинсону, степень развитости человека определяется его способностью извлекать дофамины (гормон радости, он тебе даёт кайф от факта бытия) из сложных действий (самообучения, тренировок, творческих проектов и др.) и отсутствия привычек к простым методам его получения — к сладкому, видеоиграм и онанизму.

И в этом есть большой смысл! Даже в момент начала тренировки есть выбор между простым и сложным — получать кайф прямо сейчас, от лежания на мягком, либо позже — от ощущения себя сильным и крутым.

Даже когда я прямо сейчас пишу эту статью, есть постоянный выбор: дописать «как есть и хрен бы с ним» — откинуться на спинку стула и получить порцию простого удовольствия (я это сделал, еее!), либо заставить мысль бегать по сложным путям, наполнить статью. После — оставить её и ещё обработать, чтобы стала совсем конфеткой. Чтоб прокачать навык и писать лучше.

Так кем мне быть? Тем, Кто Просто Родил Текст, или Тем, Кто Хочет, Чтобы Всё, Что Он Пишет, Было Максимально Ох*ительным?

Простой путь и сложный — во всём, от тренировок и до созидания.

Сознание бегает по нормальному для себя пути. Приучен я к простым действиям или к сложным — ему до лампочки, оно действовать будет. Только действия будут качественно отличаться. И результат на выходе.

С целью приучать сознание к сложным действиям для достижения состояния «я крутой» (получения дозы дофаминов) есть смысл ограничивать себя в простых удовольствиях — мозг так или иначе стремится к гормонам радости из доступных ему источников. Пожив в ограничении и отвыкнув от простых путей, он будет искать их в разрешённо-доступных — в тренировках, саморазвитии, чтении книг и написании художественных произведений — к примеру. В выстраивании успешных отношений с заказчиком. Не замыкаясь на удовольствии в моменте, не бегая по кругу «вкусненько пожрать-поспать-подрочить». Давая сознанию импульсы и позывы принципиально иного уровня.

Про смерть.

И здесь можно обратить внимание на святых, которые нещадно держат многодневные посты и совершают подвиги духа. Что это есть, если не то же самое — отучение сознания от простых (а уже и не только простых) способов получения удовольствия, чтобы мозг стремился к более сложным.

Цель святого — достигнуть единства с Богом. И только тогда он хочет чувствовать себя крутым. В этой жизни это неприемлемо, и эта жизнь понимается им только как испытание и путь — к смерти и тому, что за её пределами. Любой интерес, направленный на эту жизнь — уже относится для святого к простому пути и неприемлем для него.

Иными словами, с уровня какого-нибудь Серофима Саровского мы — дети, бегающие по кругу из конфет-сна-онанизма, со всеми нашими великими планами и путями по самосовершенствованию и саморазвитию, творчеству и бизнесу. Для его мышления это — слишком простая система получения состояния «я — крутой». Она неприемлема и неуместна.

Сознание святого и просветлённого идёт дальше, за пределы обозримой жизни, и черпает силу и мотивацию Оттуда.

Оно не о том, что «мне здесь ничего не надо, я всего боюсь, я ничтожное говно и потому себя морю».

Оно о том, что «Мне надо не просто всё, а больше, чем может дать мне этот мир. И я лишний раз напоминаю себе, что действительно важно. Сознание без воли штука слабая и стремится упростить кайф, а я ему этого не даю, потому что хочу по-настоящему бОльшего».

И для этого нужно быть реально крутым прокачанным перцем, вот что скажу я вам.

Про котов.

За всю историю человечества на земле жило порядка 73 000 000 000 половозрелых котов и кошек. Не считая тех, что сдохли при родах и утопли в вёдрах.

У меня всё.